Александр Генис

Говорят, плох тот журналист, который не продаст материал дважды. Александр Генис — хороший журналист. И жаль, если бы его отточенные эссе и очерки так и остались разбросанными по летучей периодике, пусть даже речь идет о респектабельных глянцевых журналах.

При распаде устоявшегося творческого тандема порой оказывается видно, кто из соавторов за что «отвечал». («Сентиментальный» Маккартни и «рок-н-ролльный» Леннон.) Когда оба нью-йоркских рижанина начали выпускать книги самостоятельно, оказалось, что, несмотря на «фамильное» сходство их нон-фикшна по тематике (еда, путешествия, литература), разница тоже ясно видна. Вайля эти «радости жизни» больше интересуют в их непосредственном, материальном воплощении, а Гениса — в более отвлеченном, даже метафизическом смысле. О чем бы он ни писал — о собственном рижском детстве и об отношениях своего отца с советской властью, или о буддийских монастырях в штате Нью-Йорк (населенных, по его наблюдению, практически сплошь евреями), он всегда старается подняться до уровня обобщения, притчи, чуть ли не коана. А последний раздел называется просто: «Заповеди».

Впрочем, Генис (повторяем, хороший журналист) не переусложняет. «Коаническое» название книги объясняется просто — по количеству разделов. И написана она в таком духе: «Интеллект — обезьяна, скачущая на невидимом тигре. И лишь та мысль добирается до ума, которую к нему пропускает сердце. А ему, как известно, не прикажешь».
“TimeOut”