Сильвия Кристель

«По вечерам я ухожу в ванную. Рассматриваю свое тело в зеркале и впервые думаю о том, что это — оружие», — пишет Кристель после того, как ее утвердили на роль эмансипированной Эмманюэль в фильме молодого режиссера Жюста Жакена.

И вот что она видит: «Волосы у меня короткие, будто не женские. Нос прямой, слегка вздернутый, довольно маленький, классической формы, правильный, как у куклы. Губы открытые, чувственные, особенно нижняя — она выдается вперед, принимает поцелуи и немного дрожит. Плечи узкие, круглые, хорошо вылепленные. Груди приятной формы, светлые, симметрично расположенные, по размеру скромные, но не маленькие, и невинные. Если бы дети имели груди, у них были бы точно такие. А вот бедра — женские, широкие, развитые. У меня есть отличительный признак: я не поддаюсь определениям. Трудно понять, кто я — женщина, девочка, мальчик. Всего понемногу».

Сильвия Кристель написала эту книгу уже в весьма преклонном возрасте, пережив две операции по удалению раковой опухоли, расставания с несколькими мужьями и превращение из звезды мирового экрана в никому не нужную, давно всуми забытую старуху. Этой книги бы не было, если бы к Кристель как-то не пришел ее друг и покровитель Бессель Кок, бизнесмен, и не сказал, что будет обеспечивать ее в течение нескольких месяцев в обмен на то, что она напишет «историю бывшей богини любви, ныне старой и больной голландки, живущей в квартире площадью 60 квадратных метров». И Кристель написала свою автобиографию.

Оказалось, что в актрисе дремал нешуточный литературный талант. Получился почти напрочь лишенный женской жеманности и полный точных наблюдений над происходящим текст. Кристель описывает своих родителей, которые владели отелем в голландском городе Утрехте. Отец был склонен к алкоголизму и походам налево, мать — протестантка, которая приняла католичество, но в душе осталась такой же скованной и холодной. Она описывает, как отец все реже ночевал дома, а мать все чаще напивалась хересом и кричала маленькой Сильвии, что «ненавидит сношения».

Сильвия с младшей сестрой Марианной, предоставленные сами себе, в возрасте 10 и 8 лет развлекались тем, что голышом танцевали на столе в холле, заставляя засмотревшихся на них прохожих разбивать себе лбы о столбы и телефонные будки. В семье алкоголь тек рекой, и когда Сильвия немного подросла, она стала выпивать на ночь коньяку или смесь из остатков того, что не допили клиенты в баре.

Выучившись на школьную учительницу, она стала пробиваться в кино. Приняла участие в конкурсе «Мисс Телевидение Голландии» и победила, потом «Мисс Телевидение Европы» — и снова победила, а потом снялась в фильме Жакена и на долгие годы для многих превратилась в Эмманюэль, героиню фильма, который стал французской достопримечательностью наряду с Елисейскими Полями, «Мулен Руж» и Эйфелевой башней. Ирония состоит в том, что, по признанию самой Кристель, в жизни она была совсем другой и во многом отношение к сексу унаследовала от своей матери-протестантки: «Я никогда не занималась любовью при свидетелях или с незнакомцами, с женщинами».

А кроме того, фильм, который принес ей мировую известность, стал ее клеткой: «Эта роль, о которой я мечтала, как о трамплине, навсегда ограничила мои возможности. Мое тело оказалось интереснее моих слов. Я актриса немого кино с усеченными крыльями, мне не дали выразить себя». И потом ее еще долго звали в фильмы, так или иначе обыгрывающие сюжет «Эмманюэль».
“TimeOut”