Сью Таунсенд
В тот день, когда дети покинули родной дом, Ева легла в постель, да так там и осталась. Целых семнадцать лет она мечтала завопить: "Остановите жизнь! Я хочу выйти!". И вот у нее наконец появился шанс. Ее муж Брайан, незадачливый астроном, расстроен столь возмутительным поведением Евы. Кто же теперь приготовит обед? И вымоет унитаз? Не женщина, а чудовище – на все способна, лишь бы привлечь к себе внимание! Но Еве нет дела до завываний Брайана. Она наслаждается ничегонеделанием. И вот текут дни, недели и месяцы, а Ева все не покидает постель. Под ее окнами собираются толпы фанатов, жаждущих увидеть эту удивительную. Еву. Наверное, она святая, переговариваются они. Святая! А Ева со своей кровати видит теперь мир совсем иным, и всех людей она теперь воспринимает иначе, да и себя тоже…
И все же, почему Ева залегла в кровать? И что удерживает ее там? И сможет ли хоть что-то вытащить ее оттуда? И как быть, если человек, которого мы любим больше всего на свете, вдруг отказывается быть тем человеком, к которому мы привыкли? Блестящий юмористический роман, вскрывающий проблемы современной семейной жизни.
В роман, помимо вечных проблем отношений М-Ж и отцы-дети органично вплетены многие проблемы европейского общества, о которых предпочитают молчать: толерантность и мультикультурализм, политика и религия, бездумное потребительство и абсолютная неприкаянность и ненужность отдельного человека в обществе. Перлов, которые так и хочется выписывать в цитатник, в книге видимо-невидимо, чего стоят только: “Валентинов день – еще один пример того, как рынок трансформирует социально-сексуальные отношения в товар, превращая понятие "любовь" из состояния души в обладание чем-то материальным, и тем стремительно ускоряет деградацию всего общества. Поэтому я горжусь, что любящие меня люди не попали в открыточно-конфетную ловушку.”
“На телевидении нам всем стыдно, дорогуша, но это же нас не останавливает. Не забывай, мы даем зрителям то, чего они хотят.”
“Сэнди никогда не чувствовала себя одинокой – всегда находилась очередь, в которую можно встать.”
“Констебль Хоук еще подростком закрыл свой разум, а в полицейской академии и вовсе его запечатал”.
“Все мы – дураки, гении, попрошайки, отличники… Всем нам нужно любить, и чтобы любили нас. А когда любовь взаимна – аллилуйя!”
“Мне так хотелось девочку. Я ведь была совершенно уверена. Накупила розовой одежды. Но родился пятый мальчонка. Когда я выкатывала коляску на улицу, люди заглядывали в люльку и говорили: "Она восхитительна, как ее зовут?", а я отвечала: "Амелия", потому что именно так я бы назвала дочку. Думаешь, поэтому наш Скотт стал геем?”
“Я даже не знаю, где ты хранишь Рождество”
“Выпотрошенные птицы закончатся, и выбора не останется – только брать непотрошеную, с головой на длинной шее и когтистыми лапами. Ее глаза будут смотреть с невообразимой печалью, и ты извинишься – как покажется, мысленно, но на самом деле вслух, – и люди вокруг подумают, что ты спятил, когда услышат твои слова: "Мне так жаль, индейка, что тебе пришлось умереть ради традиции".”
“Доброта значит ложь во спасение, чтобы люди не обиделись на правду.”
И так далее. Чудный текст, прямо-таки нафаршированный философией, спрятанной под буднями. В последней трети сюжет скатывается в подлинный абсурд, в полной мере отражая происходящее с героями и в их головах, но итог повествования логичен и закономерен. Читается легко за счет большого количества юмора и зарисовок. Лично меня немного напрягало большое количество проходных персонажей, но в целом они дополняют картину и органично вливаются в общий фон: безумные фанаты, медсестра словно из концлагеря, газетчик, телевизионщики, священник на отпевании и т.д.
Финал относительно открытый, но все логично и понятно.
Более трех десятилетий Сью Таунсенд – самая остроумная писательница Британии, ее книги любили и любят по всему миру. Она стала классиком еще при жизни. "Женщина, которая легла в кровать на год" – ее последний роман, веселый и горький, философский и чуточку хулиганский.
Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее и нажмите Shift + Enter или нажмите здесь что бы сообщить нам.