Во втором "Бумере" вся музыка (кроме произведений Сергея Шнурова) звучит фоном. В то же время элемент случайности при попадании песен на саундтрек совершенно исключён. Никто не ожидал, что режиссёр Пётр Буслов, снимая вторую часть "Бумера", в корне изменит жанр своей картины. Оставив свои коварные сети криминального сказителя, Пётр разродился религиозно-философской притчей о России Грядущей.

Аналогичные метаморфозы коснулись и официального саундтрека. В отличие от первой пластинки, в него ни попала на одна искусственно распиаренная песня. Релиз же осуществил не какой-нибудь монстр граммзаписи, а независимый лейбл Mp3tone, специализирующийся на ска-панке, неполиткорректных дарованиях и умном мейнстриме. Среди такого добра м(р)ачные треки капризного PRщика Шнура смотрелись бы излишними, поэтому хорошо, что его музыка в итоге на CD не вошла.

Какие-то песни саундтрека пересказывают сюжетные коллизии второго "Бумера", а какие-то их продолжают. "Нет Не Пойду" Светланы Колибабы замечательно иллюстрирует независимую манеру поведения главной героини Даши, искушаемой неправедно заработанными деньгами, дежурным менторством своего престарелого дяди и угрюмым деревенским поп-артом. Освободить и очистить Дашу призван Принц На Белом Коне (читай – на Чёрном Бумере). Ровно об этом же самом задорно повествует и Светлана Колибаба.

Загробный хит "Ботаники" "Душа летела" уточняет киношную символику Чёрного Бумера. Если в первом фильме "бумер" воплощал сомнительное могущество "братков", то здесь он является символом их смерти. Наиболее полно этот смысл раскрывается в пророческом сне героя Вдовиченкова, где трое его погибших друзей пытаются забраться к нему в машину. Как бестолковый "фетиш" же "бумер" развенчивается окончательно и безоговорочно в эпизоде, когда Кот доверительно объясняет провинциальному гопнику: "Не нужна тебе такая машина, поверь мне на слово, брат!". На этой же фразе сделан упор и в саундтреке ко второму фильму – ею пластинка начинается и заканчивается.

Отчётливее других в фильме звучит "Электричество" – дружелюбный одесский бред Гарика Осипова (Графа Хортицы), усугубляемый футуристическим ударно-клавишным сопровождением "Запрещённых Барабанщиков". В фильме сей еретический трек озвучивает избиение Кота провинциальными "махновцами", при этом, по сюжету, песню передают по Русскому Радио. Учитывая абсурдность подобного посыла, предположим, что режиссёр всё-таки имел здесь в виду славянофильский геополитический аспект.

Самая же незавидная роль на саундтреке досталась полувиртуальному проекту Олега Кострова Supersonic Future. Костровские песенки посвящены… фотокарточке, перед которой планирует предаться греху Онана один нетерпеливый узник.